Автор книжки открывал читателю глаза на тревожную правду – несмотря на то, что сионисты не сумели завоевать Египет политически, они все равно преуспели в своем коварном предприятии – посредством сексуального вторжения Даны Интернешенл в египетские спальни.
За год до выхода книги на египетском черном рынке появились кассеты с записью альбома Даны “Бисни Я Суси” (Поцелуй же меня Суси).
Khudni lil Monaco [Take me to Monaco]
Khudni lil Mexico [Take me to Mexico]
Jubli bi taxi [Bring me in a taxi]
I’m feelin’ sexy
Danna International.
Khudni lil Baree [Take me to Paris]
Kiss me, mon cheri
Fih ‘andi zumzum [I have a zumzum]
Come see my zumzum
Danna International.
Shtaraytu bil duty free [I bought it in duty free]
Shampoo Mal Givenchy
And expensive pantaloni [trousers, in Italian, here pronounced
“bandaloonee”]
Compact disc and telefoni
Khudni lil Mexico [Take me to Mexico]
Jubli bi taxi [Bring me in a taxi]
I’m feelin’ sexy
Danna International.
Khudni lil Baree [Take me to Paris]
Kiss me, mon cheri
Fih ‘andi zumzum [I have a zumzum]
Come see my zumzum
Danna International.
Shtaraytu bil duty free [I bought it in duty free]
Shampoo Mal Givenchy
And expensive pantaloni [trousers, in Italian, here pronounced
“bandaloonee”]
Compact disc and telefoni
“Лирика” Даны является чем-то весьма нетривиальным, и перевод ее на понятный нормальному человеку язык – и вовсе невозможным. Загадочный zumzum не существует ни в одном языке, и , очевидно, означает “посмотри-ка”. Название песни в Египте переводили как “Поцелуй же меня, Суси”, хотя существуют и другие, куда более рискованные версии. В массовом восприятии этот конкретный хит можно сравнить с известной песенкой Louie, Louie , которая отличается таким же невразумительным, и потому имеющим множество толкований, текстом
Аль-Гайяти информировал читателя о том, что Дана Интернашенл на самом деле – сын еврейской иммигрантки из Йемена и его/ее настоящее имя Ярон Коэн. Коэн выучил арабский и арабские песни Залива от матери. С раннего возраста он посещал “тель-авивские клубы извращенцев”, сделал себе операции по перемене пола и с тех пор выступает под сценическим псевдонимом Даны Интернешенл. Дана в своем творчестве вдохновляется такими иконами шоу-бизнеса , как Элвис Пресли, Джеймс Дин, Майкл Джексон и, в особой степени, Мадонна (все – крайне популярные в то время в Египте исполнители). Читателю сообщается, что вышеперечисленные личности – извращенцы. Элвис помер во время приключения в садомазохистском клубе, “изуродованная ножом хирурга черномазая свинья” Майкл Джексон утешает себя сексом с детьми, а Мадонна – “глобальный символ обнаженной женщины” – на самом деле вовсе и не женщина”, поскольку “не может родить ребенка”. Далее Гайяти выносит приговор – и Мадонна, и Майкл Джексон “связаны с сионистским лобби в США”. После этого аль-Гайяти, зажмурив от страха глаза, пытается исследовать лирику Даны. По его версии, Дана поет на “дьявольской смеси” арабского, иврита и английского, “временами переходящей в оргазмические стоны”. Слова песен, посвященных, главным образом, “сексуальным приключениям” настолько откровенны, что автор вынужден усеять собственный перевод некоторых песен пропусками. Песенки Даны – призыв к проституции и аморальности, а одна из них даже описывает секс женщины и собаки.
Гайяти строит красивую теорию “культурного вторжения”, в которой Дана – лишь один из элементов сионистского заговора. Другими элементами являются “певицы Рути, Нэнси и Сюзанна Маарив”. Цель заговора – “пронзить, как чума” невинность арабской молодежи. Тактика – извращение, с помощью иврита неоклассических арабских хитов – сочинений Умм Культум, Абд эль-Халим Хафиза и Фарида аль-Атраша. Здесь требуется указать на тот факт, что все трое являются каноническими фигурами в культуре Египта, статус которых просто невозможно сравнить со статусом ни одной существующей или существовавшей в западном мире звезды. Чтобы приблизиться к пониманию уровня авторитета этих звезд в египетском/арабском мире, можно попробовать вообразить, что похороны Фрэнка Синатры посетили миллионы рыдающих фанов, что он – центральная фигура в националистической мифологии США, что его песни крутят по радио и ТВ с утра до вечера, и, наконец, что вся популярная музыка измеряется в сравнении с его недостижимым стандартом. Теперь представьте, что исполнитель из злодейской страны, скажем, Ирана, начинает записывать песни Синатры, которые составляют ни много ни мало, но духовное нутро американской культуры.
Несмотря на то, что Дана “украла” песенки гораздо меньшей, по египетским стандартам, звездной величины – Хасан аль-Асмар, ее намерением, в любом случае, было разрушить глубоко укоренившееся музыкальное наследие арабской молодежи. В качестве более раннего примера сионистского культурного злодеяния Гайяти приводит пример египетской еврейки Рахели Каттауи. Работая барменшей в каирском отеле Continental она подружилась с великой египетской певицей Асмахан (подробнее об Асмахан можно прочитать здесь). Каттауи, натурально, работала на еврейскую и британскую разведку. После смерти Асмахан в 1944 (возможно организованной британцами), Рахель сбежала в Израиль и выпустила под своим именем альбом “украденных” песен Асмахан.
В конце концов, Гайяти приходит к выводу, что Дана – франкмасон, пропагандирующий право индивида на счастье и плотское удовольствие. Данные права, несомненно, являются изобретением жидомасонской всемирной гидры, цель которой – разрушение благостного традиционного арабского общества. Гайяти ссылается в своем теоретизировании на таких неоспоримых авторитетов, как Вагнер и Гитлер, и приходит к заключению о том, что египетская молодежь нуждается в энергичной защите от заразы, распространяемой Даной.
Несмотря на то, что аргументы Гайяти человеку другой цивилизации покажутся откровенно нацистскими, в Египте тогда и сейчас подобные рассуждения являются той точкой, в которой встречаются мэйнстрим и фриндж. Антисемитизм, и по сей день – единственное с чем могут согласиться, и ради чего могут объединиться исламисты, салафиты, либералы, нассеристы, анархисты и марксисты, а также обычно не опускающаяся до низких политических проблем творческая элита.
